Протоимперии древнего мира от Ассирийской до ранней Османской в качестве управляющей функции предполагали подчинение через подавление – насилие. Англосаксонские империи двух последних веков (Англия в Индии, Франция в Африке, нынешние США в ЕС и Японии) – колониального типа, где сверхзадача – выкачивание ценных ресурсов ради процветания метрополии и её элиты. Достаточно вспомнить детско-образовательный стишок певца Британской империи Редьярда Киплинга «Солдаты, несите в колонии любовь на мирном штыке (…) А если черная сволочь не примет наших забот, их быстро разагитирует учитель наш, пулемет». Принуждение к труду недолюдей третьего мира ради процветания истинно цивилизованной нации – вот идеология империй западного типа. Она рухнула, как и её предшественники ложно-этнические химеры в определении Льва Гумилева.
Русский царь Иван III уже видел расширяющиеся просторы органически развивающейся империи. Москва впитывала и дополняла культуру и обычаи новых территорий. Так, взятая Иваном Грозным Казань с её татарским воинством, через 50 лет после присоединения встала бок о бок с русскими ополченцами при изгнании поляков из Москвы в Смутное время. Грузинские и армянские элиты просились под протекцию русских царей сами, угнетаемые османами. Также было со множеством сибирских племен, которые под защитой сильной Москвы избежали полного истребления. Необъятные просторы Зауралья Великая Русь присоединила «топором и иконой» — принося на новые территории блага современности, никак не посягая на местные традиции и религии. Ненасильственность – формула универсализма российской имперской цивилизации, где унитаризм и федерализм с авторитаризмом (царизмом) – триединство формы правления.
Уваровская триада «Православие, самодержавие, народность», как ключ к пониманию органической российской имперскости — в новом выпуске авторской программы Анны Шафран «Стратегия национальной безопасности».
Гость студии – Сергей Елишев, профессор кафедры современной социологии социологического факультета МГУ